Война дезертиров. Мечи против пушек - Страница 52

— Желаете посетить наш храм? — спросил кто-то за спиной. Путешественники обернулись.

Человечек приветливо улыбался. Он был одет во что-то просторное, напоминающее рясу доминиканцев или капуцинов. Катрин эти два ордена вечно путала.

— Пройдите, друзья, приобщитесь к вечному знанию. Наш Белый дом открыт для всех и каждого. — Обладатель рясы радушно простирал руки к широкой лестнице. Непременный двойной крест был неровно вышит во всю грудь представителя непонятного бога.

«А статуя Линкольна у вас там большая?» — подмывало спросить Катрин. Но она лишь вежливо улыбнулась:

— Непременно зайдем и приобщимся. Но мы прямо с дороги, нам бы помыться и почиститься, лошадку оставить.

— Конечно, — охотно закивал миссионер. — Ближайшая гостиница вон по той улице. «Светлый путь» называется. Там вас охотно примут.

— Здесь был постоялый двор «Олень»… — заикнулся Даллап.

— О, мой друг, вы давно не были в городе. «Олень» и подобные ему заведения закрыты. Ибо сказано: нечистоплотность и грязь вызревали в недрах их. И поганой метлой погнаны, дабы… — служитель культа запнулся, — дабы боле не потворствовать греху плотскому. И шлюх тоже повыгоняли. Теперь гости останавливаются в наших гостиницах. Вам понравится. Не пропустите сумеречную службу. Вознесем наши голоса Светлому, испросим защиты от тварей ночных, что алчут крови и жизни человечьей…

Напутствуемые благожелательными призывами, путники поплелись искать пресловутый «Светлый путь». Катрин название гостиницы навевало определенные смутные исторические ассоциации. Подмывало похихикать, но все были настроены серьезно.

— Может быть, нам следовало зайти? — нерешительно сказала Ингерн. — Такой огромный храм. Должно быть, в городе великий бог объявился. Вон какой непонятный.

Катрин с удивлением посмотрела на нее:

— Не так уж много в нем непонятного. Можешь сходить полюбопытствовать, когда устроимся. Заодно помолишься, чтобы тебя не сожрал какой-нибудь злобный клуракан или хищная нава.

— Но вы же сами сказали, что хотите зайти, приобщиться к вечному знанию.

— Конечно. Знание — вещь однозначно полезная. Но, мне кажется, к здешнему великому знанию мы уже слегка приобщились.

На нее смотрели непонимающе.

Катрин пришлось объяснять логику своих нехитрых рассуждений: новая вера — новые виселицы. Или наоборот.

Обдумывая эти гипотетические закономерности, путники дотащились до гостиницы. Здание было одноэтажным, чистеньким, похожим на холерный барак, ждущий новую смену занедуживших.

Хорек-служащий за стойкой внимательно оглядел вновь прибывших и потребовал назвать имена. Повода врать у Катрин не было, благо ни паспортов с фото, ни компьютерной базы данных здесь еще не придумали. Шпионка назвалась Катрин Мезозойской. Имя произвело большее впечатление на спутников, чем на хозяина. Тот нацарапал имя гостьи в толстенную книгу и с удивившей девушку тщательностью допросил ее спутников. На регистрацию гостей времени и канцелярских товаров здесь не жалели.

Зато денег жалели на все другое. Площадь комнатки девушек — вдвоем практически не развернешься. Пара узких, как скамьи, коек и два гвоздя-вешалки для одежды. Зато насчет чистоты волноваться было нечего. Ни клопу, ни таракану просто негде было приютиться. Катрин сообразила, что именно так и должна выглядеть идеальная келья.

Да, внедрение монотеизма шло в землях Кэкстона ускоренными темпами. Но отчего-то «светлой» новую религию называть не хотелось. Чистоплотной — может быть. До сих пор Катрин ничего не имела против здешнего обычая иметь личных богов. У каждого из спутников был припасен свой небесный куратор, к которому по-родственному обращались в затруднительные моменты. У запасливой Ингерн имелось три или четыре покровителя, с которыми она регулярно общалась. Они и рекомендовали, как в меру похлебку посолить, и по иным житейским обстоятельствам в совете не отказывали. Помогало, Катрин хоть и присматривалась, как девица готовит, но тонкую грань недосола-пересола уловить не могла. В общем, осуждать столь тесные отношения с богами было бы странно. Само собой подразумевалось, что Те, что Видят и Помогают, приходятся родственниками своим почитателям. Логично: мудрейшие из предков просто обязаны позаботиться о внуках и правнуках.

И вдруг огромный белый храм. Серебра и трудов сколько в такое сооружение вложили? Но что-то город Кэкстон осчастливленным не выглядел.

* * *

Ночь прошла отвратительно. Узкая койка скрипела даже от вздоха, а по жесткости могла сравниться с горными камнями. Кроме того, одолевали оголтелые «монашеские» мысли. Вероятно, не зря бедных остриженных девушек подозревают в сексуальной неврастении. Спать спокойно на таких прокрустовых ложах совершенно немыслимо.

Среди ночи Катрин поднялась, нащупала плащ и улеглась на полу. Было холодновато, зато намного уютнее. Надо поспать. С утра шпионка собиралась приступить к поискам. Мистер Найт просто обязан оставить следы в таком большом городе.

Снилось многое и в разных позах. Тлетворное влияние города.

* * *

— Вы не помните? Вы не видели? Вы не встречали…

У Катрин отсох язык повторяться. Искать темного мужчину в мрачном городе, где мужчины наверняка нет? Как вообще это делать? Справочного бюро и частных детективов в городе нет. Обратиться в гильдию воров? До серьезной организованной преступности славный город Кэкстон еще не дорос. Да и тех жуликов, что здесь водились, наверняка смела очистительная волна религиозной революции. Надо отдать должное, духовные преобразования шли напористо. Только уж очень угрюмо.